Любимые песни

Я мечтала о морях и кораллах.

Я поесть мечтала суп черепаший.

Я шагнула на корабль, а кораблик

оказался из газеты вчерашней...

Помните эту песенку? Она прозвучала в исполнении Татьяны Дорониной в 1968 году в кинофильме «Еще раз про любовь».

Эту песню я услышал в фильме «Александр Пархоменко» то ли в конце пятидесятых, то ли в начале шестидесятых. Я был еще маленький, когда фильм показывали по телевизору. Фильм понравился. А когда пели эту песню, у меня по рукам и спине побежали мурашки. Это я помню отчетливо.

Это была очень серьезная песня. Походная и динамическая. Я бы сказал – маршевая. Ее написали в 1938 году: музыку – композиторы братья Дмитрий и Даниил Покрас, слова – поэт Василий Иванович Лебедев-Кумач. Впервые она прозвучала в наполовину документальном, наполовину игровом "оборонном" фильме "Если завтра война", вышедшим на киноэкраны страны в 1938 году. Режиссером фильма был Ефим Львович Дзиган, тот самый, что двумя годами раньше снял героический фильм "Мы из Кронштадта" и еще снимет "Пролог" в 1956 году с Николаем Плотниковым, Павлом Кадочниковым, Марией Пастуховой и Ефимом Копеляном и "Железный поток" в 1967-м с Владимиром Ивашовым.

Бесспорно, что эта песня в своей основе – народная. И как в случае с песней "Вот кто-то с горочки спустился", вероятно, существовал похожий напев, начинающийся словами "ой, мороз, мороз не морозь меня". Подобный напев существовал на Урале, Сибири, Алтае, на Дону... Слова только были разные: то про разбойника с большой дороги, то про жену, зарезавшую своего мужа.

Эту песню я впервые услышал, будучи школьником, лет в восемь-десять. Ее пел друг отца, фронтовик, в голове которого засел осколок, который не смог извлечь хирург полевого госпиталя. У моего отца на праздники собирались друзья. И как водится, пели застольные песни. «По полю танки грохотали» была одна их них.

За фабричной заставой, где закаты в дыму,

Эта песня была очень популярна в советское время. Особенно в 50-60-е годы. Ее пели самые выдающиеся певцы Советского Союза: Георгий Абрамов, Глеб Романов, Юрий Хочинский, Георг Отс, Сергей Лемешев, Владимир Трошин, Валентина Толкунова... В разное время было выпущено много пластинок с этой песней с самыми разными исполнителями. У нас дома тоже была такая пластинка Красносельской фабрики «Грампластмасс» в бумажном пакете. Исполнял песню Глеб Романов. Пластинка и по сей день жива. Вот только слушать не на чем...

Ты у меня одна,

Иногда кажется, что моя память старше меня. И я вспоминаю то, чего никогда со мной не случалось. Ну разве что в прошлой жизни. Вот и эту песню я вспомнил, услышав ее в фильме «Ликвидация». Вспомнил, хотя и не жил в те годы. Меня тогда еще не было. А может, был? Только я не знал об этом? А иначе как объяснить, что песня эта мне хорошо знакома?

Это песня-раздумье, песня-воспоминание, начинающаяся со вздоха: «Эх, дороги»... Песня очень русская, близкая по своему строю и духу народной песне. Поэтому она так ложится на душу русскому человеку.

– Извозчик!

Есть песни, слушая которые, мне хочется напиться. Или пуститься в пляс. Или выставить на балконе счетверенный пулемет «Максим» и открыть огонь по всему, что движется...

А есть одна песенка, слушая которую, во мне возникает неодолимое желание снять люстру, накинуть на оголенный крюк веревку и задавиться. Или, как тоже говаривали в старину, самоповеситься.

Я услышал эту песню впервые во второй половине 60-х годов. Ее пел один парень не из нашего дома. Сейчас я полагаю, что у него за печами была «малолетка». То бишь колония для несовершеннолетних...

Раньше, когда впервые зазвучала эта песня, она показалась мне слишком пафосной. Вроде тех, что имели такие строки: «не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым» или «будет людям счастье, счастье на века, у советской власти сила велика». Однако прошло время, и мое мнение изменилось...

 Эта песня вот уже который день не выходит у меня из головы. Может, я ее недавно где-то услышал (что маловероятно, ибо ее давно никто не поет), и она подсознательно проникла в мою голову, а  может, это память выдала ее мне из своих запасников, вход куда обычно заперт. Ведь песня эта звучала еще тогда, когда деревья были большими...